Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти - Страница 143

143

— Я шел тем же путем, сударыня, но у нас остаются удивительно спокойные родственники и факелы. Выгоревший и упавший. Первый кажется забытым, второй — брошенным. Их я объяснить не могу.

— Разве что убийцу испугали призраки, — пошутила графиня, — но они не могли унести тела.

Лестница была узкой, крутой и щербатой, а фонарь — тусклым. Дикон шел первым, держа Рокэ за руку и отчаянно страшась упасть и утянуть за собой Ворона. Этот страх вытеснял прочие мысли. Главное — выбраться из Кабитэлы и вытащить эра, выбраться и вытащить! Свет фонаря плясал на бесконечных ступеньках — ход был очень старым, страшно было даже вообразить, кто по нему некогда ходил...

Дикон и раньше не любил замкнутых пространств, в детстве самым страшным наказанием для него было заключение в Арсенальной башне, но там хотя бы было сухо, а под потолком виднелись оконца. Пусть маленькие, пусть запыленные, но за ними было небо, а здесь... Жалкая лужица света под ногами, толщи земли и камня над головой и вековые тьма и сырость, если не кое-что похуже. Юноша невольно стиснул руку эра, тот ответил тихим смешком.

— Спокойно, юноша, это не самая опасная дорога. По крайней мере, последнюю тысячу лет.

— Что это за ход? — прошептал Дикон.

— Дорога Королев, — откликнулся герцог, — и нечего шептать. Это одно из немногих мест, где тебя никто не услышит. Хочешь — смейся, хочешь — пой, хочешь — проповедуй...

Лестница кончилась, спуск продолжался, стало еще более сыро, с низкого потолка то и дело срывались тяжелые капли. Звук их падения, такой обычный наверху, в подземельях казался тревожным и исполненным древней злобы.

— Эр Рокэ, куда мы идем?

— Надеюсь, что домой.

— Домой?!

— Ну, или что-то вроде того... Пока мы не начали подниматься, мечтай в свое удовольствие, а потом изволь очнуться. Если хочешь уцелеть, разумеется. Но это еще не скоро, мы до реки и то не дошли.

— Вы тут бывали?!

— Бывал, — подтвердил Рокэ. — Ты лучше под ноги смотри...

Совет не был лишним — сломать или подвернуть ногу здесь было раз плюнуть. Пол туннеля изобиловал выбоинами, выступами и щербинами, и Ричард, несмотря на фонарь, то и дело спотыкался, а пару раз неминуемо бы свалился, если б не Рокэ. Бывший маршал по-прежнему держался за руку бывшего оруженосца, но Дикон уже не понимал, он ли ведет ослепшего Ворона, Ворон ли не дает ему свалиться. Алва и не думал падать, мало того, он принялся сначала насвистывать, а потом и напевать. Раньше эр пел лишь в седле или напиваясь, видимо, свобода, даже такая, пьянила не хуже «Черной крови». Когда-то так раздражавшая Дика мелодия словно бы поднимала потолок, глуша и противный стук капель, и страх. Пол и тот словно бы стал ровнее, и, кажется, они перестали спускаться.

— Эр Рокэ, мы уже под рекой?

— Мы уже.

Ночные страхи — дело обычное. Можно бояться и при свечах, но попробуйте делать это, грызя соленые орешки. Да еще под занимательный разговор, который давно пора переводить в полезный. Разбираться в похождениях мэтра Шабли и предполагаемом бегстве было занятно, но Арлетта намеревалась разобраться в кардинале. Рудольф и Бертрам ждали ее мнения, вот Ли занимало другое, но договор сына с Хайнрихом торил путь самым диким союзам.

— Мне надоели новые загадки, — графиня чуть-чуть передвинула шандал на столике, — тем более что родственники Паоло почти спокойны. Семью капеллана я не знаю, но и его больше искали чужие.

— Вы хотите выдержанных тайн? Что вы скажете об одиноком монахе?

— Брат Диамнид?

— Будем называть его так. Что вам больше по вкусу, поиски или находки?

— Поиски, если они не упрутся в пустой склеп.

— Вряд ли этот склеп пуст, и я не намерен вооружаться ломом и проверять... Начать же мне придется с себя. У меня было четыре причины попасть в Олларию. Забавное число... После смерти Оноре я понял, что в Агарисе мы проиграли. Мы — это те, кто шел за Адрианом. Магнус Славы метался между здравым смыслом и гордостью, а я хотел выжить сам и заставить выжить, нет, не Церковь, эсператизм.

— И какое желание было сильнее?

— Представьте, оба, к тому же они друг друга дополняли. В Агарисе, Леонид свидетель, меня в конце концов угостили бы ядом, но Святой град и сам умирал. Корабль без крыс еще может выплыть, город обречен. Признаться, мориски меня удивили, я предполагал менее человеческий конец... Оживить эсператизм при последнем конклаве было невозможно, оставалось оживить его без конклава, но я непростительно отвлекся. Третья причина, по которой я согласился на то, что моим ныне покойным собратьям представлялось самоубийством, была просьба Адриана защитить женщину, которую он всю жизнь любил. Я говорю о Матильде Мекчеи.

Когда я давал слово, мне казалось, что исполнить его будет просто, но вокруг внука Матильды поднялась странная возня. Так я и встретился с четвертой причиной и своей загадкой, сударыня, хотя она в большей степени ваша. Я подошел к ней со стороны Раканов, но ваши предки тоже в этом замешаны, хоть и меньше, чем Алва и Эпинэ... Вы когда-нибудь думали об Эрнани Одиннадцатом?

— Я о нем знала. Так же, как и все.

— Я тоже знал и не думал, вернее думал, что знаю, но потом орден Истины, который меня очень занимал, допросил одного астролога. Астролог помешался, а всю добычу ордена составили никоим образом не являвшиеся тайной старые гороскопы. Я решил их изучить. Вы разбираетесь в астрологии, сударыня?

— Я знаю, что хороший астролог говорит о возможностях и вероятностях, а не о смертях и свадьбах.

143