Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти - Страница 93

Глава 9

Талиг. Старая Придда

400 год К.С. 4-й день Летних Волн

Хайнрих Лионеля не удивлял, удивил Рудольф; видимо, дело было в привычке. О том, что Первый маршал Талига герцог Ноймаринен умен, силен, смел и предусмотрителен, Ли узнал года в три и так с этой мыслью и вырос. Время шло, обстоятельства менялись, привычка жила и матерела, а сегодня уперлась в отказ. Регент не хотел рисковать тремя конными полками и одним Савиньяком.

— У нас не такое отчаянное положение, чтобы разменять кавалерийский корпус на передышку, — объяснил он, глядя в окно. — И не такое блестящее, чтобы забирать этот корпус у Варзова.

— Взамен вы получите Хейла. Я понимаю, что перевалы Ноймаринен оголены, но Айхенвальд способен удерживать их без конницы.

— Нет. Все равно нет.

Вот тогда Ли и удивился. Не решению, о нем еще можно было спорить, — звучащей в голосе герцога уверенной усталости. Рудольф уже смирился с тем, что фок Варзов будет ходить у Бруно на поводу и ждать Эмиля, чтобы и дальше метаться по южному берегу Хербсте. До зимы. В крайнем случае — сойтись с дриксами в лоб и положить до двух третей армии, а крайний случай не за горами — Бруно генеральное сражение необходимо. Фельдмаршал должен разбить собственного регента, а для этого нужен военный успех. Затмевающий проигрыши Готфрида у Хексберг и Фридриха в Гаунау.

— Не думаю, что правильно отдавать инициативу дриксам. Особенно сейчас, когда мы в очевидном меньшинстве. — Ссоры Лионель не хотел и поэтому налил себе кэналлийского, которое теперь стояло на столе, хотя сам Рудольф «кислятины» не любил.

— Будь Ор-Гаролис и Гаунау за тобой уже в прошлом году, я бы к весне тебя отозвал, — регент неспешно расправил сбившуюся портьеру и зашагал от окна к столу, — но сейчас кампания в разгаре. Не самая для нас успешная, но, когда подойдет Южная армия, ее можно будет спасти. Я потребую от Фридриха мира под угрозой полного разорения побережья и прекращения всей морской торговли. Думаю, тебе по силам убедить Кадану и Хайнриха так или иначе пойти нам навстречу.

— Пожалуй.

— Значит, этим и займешься, а заодно — Надором. Не оставляю тебя в Западной армии, потому что оставляю в ней фок Варзов. Он начал кампанию, пусть ее и закончит. Если что случится до подхода Эмиля, у нас есть Ариго. Вы знакомы?

— Мать его очень любит.

— Я тоже. Ариго — лучший генерал Запада и станет отличным маршалом, но он не ты. Ты способен быть вторым только при Рокэ, а эта война не настолько безумна, чтобы жертвовать Вольфгангом и прыгать в кипяток. Попробуй понять, Варзов тебе не совсем чужой.

— Вы предпочитаете жертвовать Южной Марагоной?

— Я предпочитаю сохранить и армию, и командующего. — Такой взгляд выдержать трудно, но Ли учился выдерживать взгляды у дядюшки Бертрама и Анри-Гийома. — Южная Марагона никогда не станет дриксенской, а топить там нечего... Вот если я заменю фок Варзов, дриксы поймут, что дела у нас плохи и мы отдаем себе в этом отчет. Когда всё в порядке, командующих не меняют, а подсказывать потихоньку ты не сможешь, да и что бы ты Варзову подсказал? Рысь ничему не научит волка, потому что прыгает с дерева и умеет выпускать когти.

— Поэтому я и предлагаю прыгнуть с дерева в другом месте.

— Я осведомлен, что в случае необходимости ты ради Талига пожертвуешь собой и всеми. Я тоже, но необходимость у нас разная. Ты что-то хочешь сказать?

— Всего лишь устроить судьбу капитана Давенпорта. Эта знаменитость не создана для особых поручений, по крайней мере моих.

— Давенпорта сейчас разыщут, я так и так собирался его расспросить. — Регент протянул руку к звонку. — Странная увертка... Если не хочешь продолжения разговора, так и скажи. Решение принято, его можно не обсуждать.

— Это не увертка, а воспоминание. При первой встрече я объяснил Давенпорту, чем и когда готов жертвовать. Он был шокирован.

— Неудивительно. Вы с Рокэ хотите всего, сразу и любой ценой. Давенпорта ко мне! — потребовал регент в открывшуюся и тут же притворенную дверь. — Не люблю терять время... Но сделать несвоевременно — почти наверняка сделать плохо. Пойми, нельзя растопить зиму кострами. Снег может сойти только сам. Сильвестр это понимал...

— Сильвестр кончил тем, что собрался напоследок убить короля с наследником и возвести на трон Алву.

— Что?!

— Вас он в известность не поставил. Не думаю, что из-за родства с Олларами. Скорее, не рассчитывал на понимание.

— Кто тебе сказал эту чушь? Катарина?

— Она догадалась, но сказал мне Сильвестр. Когда запретил убивать младшего Манрика.

— А ты?

— Не убил.

— Не юли, не в Олларии. Леворукий знает что... Не могу тебе не верить, но неправильно можно понять любого.

— Сильвестр высказался предельно четко.

— Вряд ли ты столь же четко ответил, иначе не оказался бы в Кадане, или... ты оказался в Кадане именно поэтому?

— Похоже, меня решили убрать из столицы до разговора, а после не передумали.

— Тогда что ты сказал?

— Объяснил, что Алва не согласится. Его высокопреосвященство из этого как-то вывел, что соглашаюсь я. Спорить я не стал. Сильвестр не тронул бы Фердинанда, не разделавшись с теми, кого держал за врагов, и не начал бы, не определившись с наследником Анри-Гийома, а это требовало времени. О смерти никто из нас не подумал. Кардинал отводил себе от года до трех. С тем, что говорили лекари, это не расходилось, только прошлый год стал годом ошибок.

— Проклятье!

Регент сел, передвинул бумажную кипу и налил себе «кислятины» — иногда руки просто необходимо чем-то занять.