Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти - Страница 98

— Возьми и оботри как следует!

— Зачем?

— Затем, что ее убил не ты фамильной реликвией, а я — кинжалом из спальни... Я знаю оба клинка — разобрать, каким нанесли рану, можно, но с трудом. Вряд ли те, кто сюда заявится, усомнятся в орудии и убийце. Ты пришел тем ходом, что скрыт зеркалом?

— Да.

— Отправляйся им же назад. Тебя тут не было!

— Эр Рокэ...

— Тебя тут не было! — слегка повысил голос бывший маршал. — Скоро начнется переполох. Не забудь спросить, что случилось, и изобразить вселенскую скорбь. У тебя это неплохо получается...

— А вы?

— Я? — Рокэ пожал плечами. — Последним преступлением Ворона станет убийство доброй и прекрасной королевы. Думаю, ее причислят к лику святых. Несчастная решила утешить и вразумить закоренелого злодея. Она призвала его к себе, освободила от оков, а злодей, воспользовавшись добротой ее величества, всадил ей в грудь нож...

— Рокэ, — Ричарду вдруг стало очень страшно, — но как же вы, один... У вас даже лошади нет... Как вы...

— Не бойся меня обидеть. Что есть, то есть — я слеп. Потому-то я никуда и не пойду.

— Вы... После всего, что они с вами сделали?! Вы давно уже не заложник — король мертв, город взят! Захватить Ноху им было еще важней, чем получить вас.

— В чистоте их намерений я никогда не сомневался. — В синих глазах мелькнуло что-то похожее на грусть. — Какой же ты еще мальчишка, Дикон. Я не собираюсь возвращаться в Ноху, а на воле, как ты правильно заметил, слепому делать нечего. Лучшее и единственное, что я могу, — это умереть. И я умру, но без цепей и от собственной руки. Еще утром я и мечтать не смел о таком счастье.

— Рокэ! Не надо!

— Дик, поверь — дышать, пить и есть еще не значит жить. Это так, спроси об этом хоть... Короче, дай Зверь тебе этого не узнать никогда, а теперь убирайся.

— Я не уйду, — тихо сказал Ричард Окделл.

— То есть? — Когда-то кривоватая усмешка вызывала приступ ярости, теперь Дику захотелось заплакать.

— А то, что королеву убил я, и я за это отвечу! Мы или уйдем вместе, или вместе останемся. Вас я им живым не отдам и сам не сдамся, но правду узнают все!

— Все? — Ворон вздохнул. — Семь клириков, которых не взяли бы даже на живодерню по причине жестокости, и дюжина стражников... Эти, сделав свое дело, навеки забудут о том, что видели. Не валяй дурака, Дикон. С ними тебе не по пути, это так. Когда все уляжется, выбирайся из города и скачи в Гальтары. Анакс тебя примет. Мой совет — скажи ему все.

— Я не уйду без вас, — прошипел Ричард, — слышите, вы, Рокэ Алва! Не уйду! Вашим последним убийством будет не Катарина, а я! Хотя меня вряд ли убьют... Я займу ваше место в Нохе, но какое вам дело до бывшего оруженосца?! Тем более что он вас предал!

— Болван, — безнадежно пробормотал Рокэ. — Неужели ты не понимаешь, что я не хочу жить?

— Зато я хочу, чтоб вы жили! — почти выкрикнул Дикон. — Хочу!

— Ты как женщина — не переспоришь. Тогда тебе придется стать вором.

— Вором?

— Если ты собрался прятать слепца, по следам которого кинутся все крысы Нохи, тебе понадобится золото, и много. Открой бюро, там лежат королевские кошельки, а на туалете стоят шкатулки с драгоценностями.

— Эр Рокэ...

— Ты, кажется, собрался меня спасать?

Ричард молча пошел к бюро. Там и впрямь оказалось несколько туго набитых кошелей. С драгоценностями было сложнее — пришлось выбирать те, которые можно сбыть без особого риска.

— Я собрал, — коротко доложил юноша.

— Хорошо. Теперь пройди в спальню и поверни третью розетку справа от окна. Помнится, там был тайник, а в нем плащ с капюшоном и фонарь.

Когда Дикон вернулся к Ворону, тот сосредоточенно разбрызгивал по комнате благовония.

— Это нравилось любовникам, но наверняка не понравится собаке.

Рокэ уверенно направился в угол, где стояла статуя мужчины с кабаньей головой, щедро плеснул розовым маслом на ее подножие и что-то нажал. Щелкнуло, и человековепрь медленно сдвинулся, открыв черный прямоугольный колодец.

— Все, Дикон, — тихо сказал Рокэ Алва, — больше я тебе не помощник. Дальше будешь водить меня за руку.

К горлу юноши подскочило что-то горячее.

— Я поведу, Рокэ. Все будет хорошо, вот увидите.

— Увижу? — Алва коротко засмеялся.

Жмотничать при удаче последнее дело — сегодня полсалаки сберег, а завтра целый кит мимо рта! Некормленая судьба такое тебе устроит — локти кусать начнешь вместе с пятками. Юхан предпочитал пробовать на зуб не грязные пятки, а чистое золото, вот и не жался. Гулять так гулять, а уж если с прибытком со сковородки соскочил... Тут, господа селедки, всё на стол, чтоб ломился! И он ломился. Добрый шкипер перед отходом успел заскочить в местный кабачок, что при всей своей неказистости по части горячительного обставил бы лучшую столичную харчевню. Хозяин, старый знакомец, подвалами не бахвалился, но надежные люди могли по разумной цене получить хоть касеру, хоть кэналлийское. Добряк был надежным — сам это кэналлийское, случалось, и подвозил. Пару бочонков «Слезы» Юхан для пассажиров прикупил, но собственная душа требовала родного и крепкого. Можжевеловой она требовала и свиных колбасок, которые долго не провозишь. Ну и общества, как же без него.

Лезть к господину адмиралу цур зее, пусть и беглому, шкипер счел излишним. Молодого Фельсенбурга, когда тот на борт поднялся, разве что из стороны в сторону не мотыляло — еще бы, три дня в седле не спамши и, знал Юхан таких, наверняка не жрамши. Зато старый Канмахер с Грольше были самое то! Их Юхан и пригласил заодно с напросившимся в Седые земли Лёффером. Бывшему партнеру здорово припекло пятки, и, что самое подлое, не по собственной дури, а по начальственному гадству. То, что уцелевших у Хексберг начали топить в дерьме, не удивляло, но уж больно шустро уроды взялись за дело. Само собой, Добряк Лёффера не бросил — и человек хороший, и лишнего теперь не скажет. Не хватало из-за притырка-интенданта угодить на каторгу. Нет уж, лучше Седые земли...